Дети Линзы-2: Линзмены второго уровня - Эдвард Элмер `Док` Смит

— Конечно, лучше было бы найти какую-нибудь планету. Но я предлагаю наиболее простой выход из сложившейся ситуации. Ты не способен оценить мой совет, потому что не привык мыслить логически. Не знаю, научу ли я тебя когда-нибудь рациональным поступкам и методам исследований.

«Ну что за человек!» — подумал Киннисон и, сделав над собой героическое усилие, сказал:

— Ладно! Отложим этот разговор.

К немалому удивлению Киннисона, пилоты довольно быстро нашли планету для посадки, которая оказалась весьма необычным космическим телом. Планета не правильно совершала движение, имела необычный вид и не правильно отражала сигналы детекторов. На ней не было ни воды, ни воздуха. Ее поверхность состояла из крупных и мелких сросшихся кристаллов, преимущественно — металлов. Киннисон объявил, что на планете действуют искаженные законы природы.

— Вовсе нет! — возразил Торндайк. — Время здесь течет с постоянной, хотя и неизвестной нам скоростью, а металлы вполне пригодны для различных целей, например, как изоляционный материал. Или ты об этом не подумал? Что быстрее: гасить скорость нашего корабля, которая составляет пятнадцать световых лет в час, или построить излучатель из материалов, имеющихся под руками? И что случится, если мы с такой скоростью вернемся в свое пространство?

— Полагаю, лучше будет воспользоваться местными материалами. Но только поосторожнее обращайтесь с ними, ребята!

Осторожность и в самом деле необходима — ни одна частица материи с корабля не должна попасть в возводимую конструкцию, и ни одна пылинка с планеты ни в коем случае не должна оказаться на борту «Неустрашимого».

Работа была несложной. Кардинг знал, что нужно делать, а Торндайк — каким образом осуществить замысел ученого. В трюме «Неустрашимого» нашлось все необходимое оборудование, а вокруг было достаточное количество материалов.

Нет, не работа истощала силы Киннисона. Он уставал от неусыпного наблюдения за тем, чтобы ни на одно мгновение не отказали персональные нейтрализаторы, которыми пользовались патрульные, высадившиеся на планету. Он еще не потерял ни одного человека, но не мог избавиться от мрачных опасений, что кто-то из его парней коснется металлической поверхности, обладающей относительной скоростью пятнадцать световых лет в час! Он отчаялся проверять и перепроверять, чтобы частицы корабля и планеты по какой-либо случайности не поменялись местами.

Киннисона приводило в отчаяние то, о чем не подозревал никто, кроме двух членов экипажа: Кардинг со всеми своими математическими знаниями не мог найти дорогу обратно! Он не говорил с ученым на эту тему. Киннисон понимал, что без знания основных характеристик своего нормального пространства они никогда не вернутся в привычный пространственно-временной континуум. И чем глубже Кардинг погружался в свою неразрешимую проблему, тем большее отчаяние охватывало Киннисона. Но трудности линзмена разрешились совершенно неожиданно.

— Ах, вот ты где, землянин Киннисон, — я раздумывал над твоей проблемой почти двадцать девять секунд по вашему времени, — прозвучал знакомый голос в глубине его мозга.

— Ментор! — воскликнул Киннисон и, облегченно вздохнув, подумал:

— Слава Клоно, что ты нашел нас! Но как тебе удалось? Откуда ты узнал, что мы здесь?

— Найти было несложно, — спокойно ответил эрайзианин. — Раз тебя не было в твоем обычном пространстве, я мысленно восстановил весь ход событий, которые могли привести тебя только туда, где ты сейчас находишься. Что касается вашего возвращения, то вы все делаете правильно. Я мог бы сообщить тебе дополнительную информацию, но, поскольку ты не обладаешь определенными навыками научной работы, лучше не загружать твой мозг математическими выкладками. Вступи в телепатический контакт с сэром Остином Кардингом, и я передам ему все, что нужно.

Киннисон выполнил просьбу Ментора, но сам почти ничего не понял из разговора, при котором был вынужден присутствовать. Ведь Кардинг умел думать на универсальном математическом языке, а эзотерические символы этого языка были доступны далеко не каждому. Линзмен даже не пытался вникнуть в них. Он понял только, что эрайзианин обяснил ученому отличительные характеристики огромного числа параллельно существующих пространств.

Когда Ментор закончил сеанс телепатической связи, ученый немедленно приступил к налаживанию аппаратуры, которая уже была сконструирована на планете.

Как только были закончены последние приготовления, все патрульные спешно поднялись на борт «Неустрашимого». Были уничтожены все защитные костюмы и нейтрализаторы. Корабль постепенно перевели в инерционный режим, и скорость метеоритов, ударявшихся о его броню, не превышала скорости света. Затем были включены мощные генераторы, и огромный супердредноут отправился в межпространственный полет. Через некоторое время началось ускорение, еще немного позже корабль стал тормозить. И в том и в другом случае члены экипажа не покидали антигравитационных кресел, помогавших переносить чудовищные перегрузки. Наконец на экранах внешнего обзора появились знакомые очертания созвездий.

— Мы спасены! — — воскликнул Киннисон, убедившись в том, что они находятся в «настоящем» космосе, в нескольких парсеках от того места Второй галактики, откуда отправились в путь. — Во имя Клоно, вы все рассчитали правильно, сэр Остин! Не удивлюсь, если вас выберут главой Ассоциации ученых!

— Располагая всей необходимой информацией, это было нетрудно сделать, — скромно заметил Кардинг. Тем не менее он очень гордился собой, и похвала линзмена весьма польстила его самолюбию.

— Ну, теперь мы прежде всего должны узнать, какой сейчас день и час, — продолжил Киннисон, направляя луч связи на опорный пункт Патруля, находившийся на Кловии.

— Лучше спроси у них, какой год, — мрачно добавил Гендерсен. Пессимизм первого пилота объяснялся тем, что он ожидал известий об Иллоне, которая осталась на Земле, и о рождении своего первенца.

Оказалось, что по фраллийскому времени прошла всего лишь неделя со дня их исчезновения. Такой исход событий вполне устраивал Киннисона — он боялся, что потерял не меньше месяца. Недельное же отсутствие не требовало от него особых объяснений.

После терапевтического вмешательства разум каждого фраллийского офицера был пополнен воспоминаниями о том, что они делали, покинув свою планету. Разумеется, их представления о событиях прошедшей недели не во всем совпадали, но не появилось и противоречий. Кроме того, операции почти не оставили шрамов и не прервали ни одной цепочки в памяти босконцев.

«Неустрашимый» взял курс на Кловию, быстроходный корабль цвильников направился к Фраллу. Команда Киннисона проснулась — никто и не заподозрил, что проспал целую неделю, — и приступила к своим обычным обязанностям.

Сразу после посадки на Фралле Киннисон явился в штаб и, не преувеличивая, но и не умаляя своих личных заслуг, доложил о выполнении задания. Киннисон сообщил, что они обнаружили шпионскую лодку Патруля вблизи Линии Номер Девять, пустились за ней в погоню и вынудили вступить в бой. Лодка была уничтожена, и в ее обломках найдены важные документы, которые следует передать в Управление космической разведки. Киннисон знал, что его сообщению поверят, так как оно полностью соответствовало тому, что его спутники сообщат своим боссам.

Полковник сделал все, что от него зависело. Со всеми положенными церемониями майор Траска Ганнель был представлен ко двору тирана. Ему вручили непроницаемую для следящих лучей коробку с личным опознавательным знаком. Киннисон с радостью принял ее — теперь он мог носить Линзу с собой, а не прятать в тайнике.

Направляясь на первую встречу в кабинете советников, линзмен был готов в любую секунду использовать всю смертоносную силу своей мысли. Он не был знаком с Алконом, но знал, что тот обладал такой мощной мыслезащитой, какой не позволялось иметь ни одному другому существу его империи. Киннисону предстояло вступить в очень опасную игру. Он не хотел, чтобы какой-либо цвильник прочитал его мысли, и в то же время не должен возбуждать подозрений в том, что тоже имел непроницаемый мыслезащитный экран.

Приблизившись к комнате, где собирались советники, Киннисон внезапно почувствовал, что какая-то неведомая сила заставляет его склонить голову. Он знал — такой проверке подвергались все, кто приходил к тирану, и не стал сопротивляться гипнозу, не подав виду, что заметил его действие. Он лишь проанализировал его характер и мощность. Ладно, — он позволит Алкону поверхностно контролировать его мысли и не будет излишне доверять тому, что увидит.

Киннисон вошел в комнату. До начала заседания он успел изучить разум всех советников. Те оказались довольно заурядными офицерами с самым обычным уровнем мышления. Теперь предстояло осторожно прощупать первого министра Фосстена — он много слышал о нем, но еще не встречался с ним. Наконец он сосредоточился… и ничего не узнал — даже не прикоснулся к разуму первого министра. У того тоже был мыслезащитный экран — такой же эффективный, как и у Киннисона.